Опубликовано на сайте Московского Либертариума

http://www.libertarium.ru/75649

Последние восемь лет в Российской Федерации проводится комплекс реформ, которые призваны сменить существовавший ранее социалистический строй на капиталистический (читай, рыночный). Среди проводимых реформ можно особо выделить такие, как реформа экономики, социальная реформа, реформа Вооруженных Сил РФ, реформа образования, законодательная реформа, реформа государственного устройства и так далее. Масштаб проводимых преобразований сравним только с действиями большевиков после их прихода к власти в 1918 году и затрагивает все сферы жизни государства.

Основу правовой реформы составляет смена генерального направления развития государственности. Если при советской власти говорилось о неизбежном отмирании государства при переходе к коммунизму, то при построении рыночной системы за основу был взят идеал правового государства, функционирование которого строго подчинено праву и ориентировано на соблюдение и защиту прав человека. Мы не будем сегодня рассуждать об эффективности проводимых преобразований, а поговорим об основе правового государства — о правовой личности.

Вопрос о правовой личности был поднят еще в конце XIX — начале XX веков, когда ведущим философам и правоведам того времени стало ясно, что существование и развитие правового государства должно опираться на личность, обладающую определенными свойствами. Такую личность назвали «правовой». К настоящему времени вопрос не потерял своей актуальности, так как не только в России, но и в странах, которые давно идут по пути построения правового государства, к концу XX века явно назрел кризис правосознания. Поэтому представляется не только интересным, но и полезным выяснить структуру правовой личности, понять, что же заставляет личность действовать так, чтобы получить статус «правовой». Прояснение данного вопроса может ответить на вопрос: «Что же надо делать для воспитания правовой личности в мире вообще, и в России, в частности? И как этот процесс можно ускорить?».

Учитывая слабую проработанность данного вопроса в литературе, посвященной правовому государству и месту в нем личности, автор должен заметить, что данная работа — не более чем попытка рассмотрения указанной проблемы.

Основное содержание понятия «правовой личности» было определено еще в начале 20 века Б.А. Кистяковским: правовая личность — это личность, дисциплинированная правом и устойчивым правопорядком, это личность, наделенная всеми правами и свободно ими пользующаяся. Система правового государства предполагает рациональную включенность личности в политическую и социально-правовую деятельность, в борьбу за уважение своих неотчуждаемых прав, понимание своей ответственности за соблюдение законов государством. Из этого следуют следующие свойства правовой личности как субъекта правоотношений, присущих правовому государству:

1. Осознанность человеком своих личных, социально-групповых и общенародных интересов
2. Осознанность человеком его обязанностей перед другими людьми, социальными группами и обществом
3. Активность личности в пользовании своими правами и выполнении своих обязанностей.

Основной характеристикой «правовой личности» как социально-правовой категории является внешнее выражение ее внутреннего мира, то есть поведение личности, а поэтому структуру правовой личности необходимо раскрывать через понятие «правового поведения». Данное понятие отражает оценку поведения личности сквозь призму существующей правовой системы. Таким образом, можно разделить правовое поведение на правомерное и неправомерное. Здесь необходимо упомянуть о некоторых моментах:

• Во-первых, если определять правомерное поведение как «социально-полезное, ответственное действие личности, соответствующее закону», а неправомерное, соответственно, как «нарушающее закон», то из сферы правового поведения выпадает не предусмотренное нормами права, но и не запрещенное ими поведение. Данное поведение носит правовой характер, однако при вышеописанном подходе не охватывается термином «правовое поведение». Поэтому примем, что критерием является не закон (позитивное право), а право как таковое.
• Во-вторых, некоторые юристы в термин «правовое поведение» не включают негативного поведения, то есть определяют правовое поведение только как соответствующую праву социально-полезную активность. По всей видимости это не правильно, так как если ограничивать таким образом наполнение данного термина, то для определения активности личности в правовой сфере необходимо будет ввести дополнительный термин, что нецелесообразно.
• В-третьих, деление правового поведения на правомерное и неправомерное довольно условно, границы такого разделения размыты. Степень правомерности можно измерить с помощью категории «лояльность правосознания», которая выражает степень положительности отношения личности к предписаниям правовых норм и готовность реализации их в ее собственной деятельности. Например, Е. А. Белканов выделяет 10 уровней лояльности правосознания [2, с. 74—84] — от активного позитивизма до активного негативизма.

Исходя из вышесказанного, можно составить следующую структуру социально-полезного правового поведения (мы будем рассматривать только социально-полезное поведение, так как объектом исследования является правовая личность):

1. Соблюдение правовых норм, в том числе и поведение, не предусмотренное нормами права, однако не запрещенное ими. Такое поведение может быть как пассивно-сознательным, то есть включать только ненарушение запретов и выполнение обязанностей, так и активно-сознательным, то есть включать активное использование правовых материалов в повседневной деятельности личности.
2. Участие граждан в правотворческой деятельности — работа в законодательных органах государства, участие в обсуждении проектов законов и решений местных органов власти, внесение предложений в законодательные и государственные органы, в редакции газет, радио, телевидение. Необходимо отметить, что фактически каждый член общества участвует в разработке правовых норм, так как нормы первоначально зарождаются в обществе как обычай, привычка делать что-то именно таким образом. Законодательный процесс поэтому во многом носит легитимационный характер. И если даже норма впервые появилась в тексте конкретного нормативно-правового акта, то реальное ее рождение происходит только в том случае, если граждане начинают ее выполнять.
   Тем не менее, простое выполнение законов охватывается предыдущей подструктурой правового поведения и не сможет быть названо активным правотворчеством. Поэтому в рамках данной подструктуры мы будем понимать именно активное участие в формировании законодательного пространства государства (или общества).
3. Защита собственных нарушенных другими субъектами правоотношений прав. Защита своего права не является обязанностью гражданина, однако отказ от реализации данного права разрушает систему сдержек и противовесов, на которой и построено правовое государство. Поэтому правовая личность должна активно защищать свои права. Не имеет смысла напоминать, что права должны защищаться исключительно правовыми методами.
4. Участие в социальном контроле правовой сферы — в правоохранительной деятельности и работе общественных организаций. Данная подструктура включает в себя множество элементов, начиная от готовности гражданина подписать петицию, составленную правозащитной организацией, и заканчивая его готовностью к донесению о тех преступлениях, ответственность за недонесение о которых не предусмотрена ст. 190 УК РФ. Однако в большинстве случаев деятельность в области социального контроля правовой сферы связана с защитой не только (а в ряде случае и не столько) самого гражданина, но и иных лиц. Поэтому данную установку правильнее назвать готовностью к защите прав третьих лиц. При этом в ряд третьих лиц необходимо включить не только отдельных индивидов, но и социальные группы и общество в целом.
5. Правовоспитательная деятельность граждан. Любая система является устойчивой только в том случае, если в случае недолговечности составляющих ее частей она воспроизводит подструктуры, подобные отмирающим. Ячейкой правового государства является отдельно взятая личность. Поэтому каждое последующее поколение должно соответствовать предыдущему, по крайне мере в плане правового поведения. Так как существенную часть в процессе формирования психологической структуры правовой личности занимает процесс социализации, на который существенное влияние оказывает воспитание родителей и третьих лиц, то каждая отдельно взятая правовая личность должна принимать активное участие в правовоспитательной деятельности.

Необходимо также упомянуть о такой научно-правовой категории, как «правовая активность». Обычное наполнение данного термина — это высший уровень правомерного поведения личности, который характеризует ее напряженную, инициативную деятельность по эффективному и наиболее полному осуществлению и защите прав и исполнению обязанностей. То есть в таком понимании правомерное поведение — это высшая степень активности в рамках объединенных вместе первой и третьей подструктур. При этом из рамок первой подструктуры зачастую исключается незапрещенное правом поведение.

Однако согласившись с признаком выделения правовой активности — инициативной деятельности, мы не согласны с объемом видов деятельности: выполнение и защита прав и обязанностей и исполнение обязанностей. В рамках теории права такой подход вполне может быть оправдан, но в рамках философии права он довольно узок. Поэтому в рамках всего социально-полезного поведения, содержание которого определено выше, мы можем выделить наиболее активную и инициативную часть, которую и назовем правовой активностью.

В. И. Гойман понимает термин правовой активности как меру инициативности поведения, в связи с чем выделяет три уровня правовой активности: высокий (творческий), средний (исполнительский) и низкий (репродуктивный) [17, с. 13]. Если творческий уровень правовой активности отличается значительной развитостью и проявлением в правовой деятельности всех групп правовых свойств личности — информативных, ценностно-ориентирующих и поведенческих, то низкий уровень характеризуется слабой выраженностью всех групп свойств, их недостаточной устойчивостью и глубиной.

Несомненно, для правовой личности характерен высокий уровень правовой активности. Однако возникает вопрос: а может ли правовая личность обладать средним или низким уровнем правовой активности? Ответ на этот вопрос кроется в том, какой смысл мы вкладываем в категорию правовой личности: «личность, проживающая в правовом государстве» или «инициативная, социально-активная личность, «». Проблема в том, что существует закон устойчивости систем: система устойчива только в том случае, если в ней имеется достаточное количество подсистем каждого вида. Так как личность может обладать любым уровнем правовой активности, то существующее в реальности правовое государство должно обладать полным набором личностей — как активных, так и пассивных. Более того, в государстве должно быть и достаточное количество неправовых личностей. Просто соотношение всех видов личностей должно быть таким, чтобы обеспечивать работу системы сдержек и противовесов. В противном случае такое государство как система будет неустойчиво и вскоре погибнет.

Если рассматривать правовую личность как «личность, проживающую в правовом государстве», то выделять такую категорию как «правовая личность» не имеет смысла — она будет полностью совпадать с категорией личность. Будет иметь смысл лишь рассматривать личностную структуру правового общества. Поэтому мы будем рассматривать правовую личность как «личность, дисциплинированную правом «». В таком случае правовая личность должна обладать активным уровнем правовой активности.

Однако проблема в том, что на практике может существовать множество уровней правовой активности, лежащих между высоким и низким уровнями, и ряд из них может соответствовать содержанию правовой личности. Е. А. Белканов использует термин лояльности правосознания и выделяет 10 уровней лояльности, из которых 5 относятся к позитивному поведению и 5 к негативному. Не рассматривая все 10 уровней опишем только те, которые по нашему мнению относятся к правовой личности и примыкающей к ней группе:

1. Активный положительный уровень (активный позитивизм). Для данного уровня характерно в высшей степени положительное отношение к праву, они, как правило, осознанное, проявляется в отношении большинства единичных правовых предписаний. Очень высока готовность к реализации правовых предписаний, к защите своих прав и прав третьих лиц при помощи правовых процедур. Высока и степень доверия к правоохранительным органам. Лица, имеющие подобный уровень лояльности правосознания, достаточно редко совершают правонарушения, да и то незначительные.
   В строгом смысле данным уровнем и исчерпывается понятие правовой личности. Однако существует еще две группы, которые примыкают к группе правовой личности и помогают ей стабилизировать правовое государство.
2. Пассивный положительный уровень (пассивный позитивизм). Для этого уровня также характерна высокая степень положительного отношения к праву. Оно обычно осознанное, но при повышенной роли моральных представлений. Уровень готовности к реализации правовых предписаний и защите своих субъективных прав при помощи легальных процедур достаточно высок.
   В то же время для пассивного позитивизма характерна более низкая готовность к защите прав третьих лиц. В целом применительно к участию в социальном контроле правовой сферы преобладает установка на невмешательство или на пассивное содействие.
3. Конформный положительный уровень (конформный позитивизм). Этот уровень также отличается положительным отношением к праву. Однако в большинстве случаев оно малоосознанно и связано с солидарностью, с нормами групповой морали, содержащими в себе требования правомерного поведения. Высокая готовность к реализации правовых предписаний обусловлена прежде всего воздействием группы.

Число и тяжесть правонарушений может возрастать, но они обычно не носят умышленного характера за исключением некоторых малозначительных деяний. Готовность к защите своих прав при помощи легальных процедур средняя, а к участию в социальном контроле правовой сферы — низкая.

Уже следующий уровень лояльности правосознания характеризуется не столько положительным отношением к праву, сколько боязнью санкций как со стороны государства, так и со стороны группы. Личность, обладающую таким уровнем лояльности уже нельзя отнести к правовой личности, так как она будет социально-позитивно вести себя только в рамках полицейского государства.

* * *

Таким образом, можно утверждать, что правовая личность является разновидностью (подвидом) личности. При этом от остальных типов личности правовая личность отличается степенью правомерности и активности ее поведения. Сознательное выполнение правовых предписаний, активная защита как своих прав, так и прав третьих лиц, активное участие в правотворческой деятельности органов государства, участие в правовоспитательной деятельности и определяют содержание правовой личности. При этом присущие людям различные уровни лояльности правосознания позволяют наравне с правовой личностью выделить группу, соприкасающуюся с ней и обеспечивающую устойчивость правового государства как системы — это личности с лояльностью правосознания, находящейся на уровне пассивного либо конформного позитивизма.

Литература:

1. Азаркин Н. М. Конфуцианская модель юриста и мы // Юрист, 2000, » 6;
2. Белканов Е. А. Базовые стереотипы правосознания // Российский юридический журнал, 1998, » 2;
3. Белканов Е. А. Лояльность правосознания // Российский Юридический журнал, 1996, » 3;
4. Бозров В. М. К вопросу о соотношении права, правосознания и правосудия в вооруженных силах // Российский Юридический журнал, 1996, » 4;
5. Болонина С. В. Правосознание молодежи: проблемы в условиях системного кризиса // Юрист, 1999, » 10;
6. Виг Й. Соотношение прав и обязанностей человека и проблемы преступности // Государство и право, 1995, » 7;
7. Гранат Н. Л. Правосознание и правовая культура // Юрист, 1998, » 11/12;
8. Демократия и личность. Межвузовский сборник научных трудов -» Иваново, ИвГУ, 1992;
9. Кистяковский Б. А. В защиту права // Вехи: Сборник статей о русской интеллигенции «- М., 1909;
10. Копаев В. С. Мораль и ее влияние на современное российское право // Юрист, 1998, » 10;
11. Ксенофонтов В.Н. Основы социологии права, — 1997;
12. Малинова И.П. Философия права (от метафизики к герменевтике) — Екатеринбург, УГЮА, 1995;
13. Малько А. В. «Правовая жизнь» как важнейшая категория юриспруденции // Журнал российского права, 2000, » 2;
14. Мартышин О.В. Политическая обязанность // Государство и право, 2000, » 4;
15. Окара А. Н. Правосознание — центральная категория философии права И. А. Ильина // Государство и право, 1999, » 6;
16. Пермяков Ю. Лекции по философии права — Самара, Из-во «Самарский университет», 1995;
17. Рыбаков В. А. Проблемы формирования гражданско-правовой активности — 1993;
18. Хабибулин А. Г., Рахимов Р. А. Государственная идентичность как элемент правового статуса личности // Государство и право, 2000, » 5;
19. Черненко А. К. Философия права -» Новосибирск, «Наука» Сибирское предприятие РАН, 1997.