Проблемы теории и практики управления российскими предприятиями:
Сборник научных трудов. – Новосибирск: НГАЭиУ, 2001, с. 13 – 24

Наблюдаемый в России в 1999 – 2000 годы промышленный рост во многом связан с увеличением государственных закупок вооружений и военной техники (В и ВТ). В связи с тем, что Военно-Промышленный Комплекс до сих пор занимает существенное место в экономике России, такое положение вещей с новой силой поднимает вопрос о необходимых размерах ВПК в отечественной экономике. Если существующий ВПК был слишком большим бременем для СССР, то не будет ли он еще более тяжелым бременем для полуразваленной экономики России?

Для ответа на данный вопрос необходимо сначала определить, какое влияние оказывают военные расходы на динамику основных экономических показателей страны. Сложность получения данных о доле военных расходов в экономике различных стран затрудняет проведение статистического анализа зависимости динамики ВВП от доли в нем военных расходов правительства. Однако, судить о такой зависимости можно исходя из влияния доли государственного бюджета в ВВП, так как военные расходы также финансируются из государственного бюджета.

Математическое моделирование финансовых потоков в экономике позволяет исследовать данную зависимость. Использованная для решения данной задачи математическая модель описывает процесс кредитования промышленного сектора за счет денежной эмиссии государства. В данном процессе участвуют следующие субъекты:

1. Производитель – работает на рынке банковского кредита для пополнения оборотных фондов и финансирования инвестиционных проектов, производит однородный продукт по заданной технологии, максимизирует выплаты заработной платы и выплачиваемые дивиденды.
2. Банк – ведет операции на рынке производственных инвестиций и на рынке депозитов, получает от правительства кредиты для инвестирования производственного сектора, максимизирует заработную плату работников и выплаты дивидендов, характеризуется наличием операционных издержек (нецелевое использование средств банка его работниками).
3. Население – получает суммарный доход, складывающийся из заработной платы, выплаченных сумм дивидендов и операционных издержек банка, вкладывает средства на депозитные счета в банк и тратит на текущее потребление, максимизирует долгосрочное потребление.
4. Государство – собирает налоги, хранит резервы коммерческого банка, выдает кредиты банку, расходует деньги на государственное потребление и выпускает новые деньги (в размере выданных банку кредитов).

Схема финансовых потоков приведена на рис. 1.

Проведенные расчеты позволили выявить следующую закономерность: увеличение доли государственных расходов в ВВП увеличивает инфляцию и снижает темпы роста экономики. При этом характер такой зависимости во многом зависит от параметров монетарной политики и ситуации в экономике. Например, увеличение обязательной нормы резервирования банковских пассивов (ξ) или увеличение нецелевого использования средств различными субъектами оборота (λ) снижает чувствительность темпов инфляции к изменению государственных расходов, но увеличивает зависимость от них темпов роста экономики (рис. 2).

Такая зависимость государственных расходов и динамики ВВП подтверждается статистическими исследованиями: А. Илларионов выявил следующие связи между исследуемыми факторами [1]:

1. Зависимость среднегодовых темпов прироста ВВП на душу населения от профицита бюджета, нормированного по уровню экономического развития (отношение ВВП на душу населения к среднемировому показателю): у = 0,0356х + 1,9081; коэффициент корреляции (R²) = 0,2044;
2. Зависимость среднегодовых темпов прироста ВВП на душу населения от государственных расходов, нормированных по уровню экономического развития: у = 7,6775х ^{— 0,5038}; R² = 0,5784.

Таким образом, существует обратно пропорциональная зависимость между государственными расходами и темпами роста экономики. Сравнение динамики национального продукта ряда стран в послевоенный период с наличием военных расходов позволяет выявить такую же зависимость и между динамикой ВВП и военным бюджетом (таблица 1). Падение темпов роста экономики в данных странах, конечно же, определялось не только наличием или отсутствием в их бюджетах военных расходов, однако, остальные факторы, определявшие более низкие темпы роста по сравнению с лидерами, характеризовали более высокую нагрузку государства на экономику: социальные расходы, регулирование цен, антимонопольное законодательство, национализация, налоговое регулирование доходов и т. д. Это соответствует выявленным выше закономерностям и говорит о том, что военные расходы как один видов нагрузки государства на экономику замедляют темпы роста экономики.

Таблица 1

Ежегодный средний прирост национального продукта и наличие военных расходов в разных странах в период 1950 – 1970 гг.

Таким образом, наиболее экономически эффективным поведением государства является минимизация военных расходов, или даже отказ от них, если это возможно. Тем не менее, против такого решения выступает ряд факторов.

1. ВПК заключает в себе высокий научный потенциал, ликвидация которого нецелесообразна;
2. Высокая доля ВПК в промышленном производстве России, и в особенности в машиностроении, говорит о возможности катастрофических последствий ликвидации данного сектора экономики;
3. Вопросы национальной безопасности России требуют наличия существенного количества В и ВТ в армии России.

Таким образом, задача управления ВПК в экономике включает в себя достижение двух взаимоисключающих целей: одновременная минимизация и максимизация размеров ВПК (представляется, что требования национальной безопасности России требуют существенного увеличения производства В и ВТ по сравнению с существующим).

Кажущееся противоречие легко разрешить, если представлять себе причины отрицательного воздействия ВПК на темпы роста экономики. Общепринято считать, что причиной такого влияния является непроизводственный характер военной техники. Такой взгляд не совсем точен. Представляется, что можно выделить три фактора отрицательной корреляции размера ВПК и темпов роста ВВП:

1. Искажение соотношения сбережения и накопления в экономике. Закупка В и ВТ – такое же конечное потребление, как и потребление любого другого товара. Однако, большие размеры военных расходов и низкая потребность бизнеса в В и ВТ заставляют государство навязывать необходимое производство экономике, существенно смещая тем самым конечное распределение национального дохода в пользу конечного потребления, то есть препятствуя реинвестиции полученной прибыли.
2. Перераспределение необходимых для оплаты военных расходов средств через государственный бюджет. Введение в финансовые потоки государственных органов существенно увеличивает трансакционные издержки перераспределения денежных средств, тем самым снижая эффективность функционирования экономической системы.
3. Закупки В и ВТ вне рынка. Значительная капиталоемкость разработки и производства В и ВТ заставляет государство участвовать в данных процессах. При этом для целей снижения неопределенности при определении цены конечной продукции используется формула «затраты + определенный процент прибыли». Такой механизм является классическим способом директивного установления цен, не учитывает фактора спроса, а потому приводит к «разгону» издержек производства в ВПК.

Таким образом, существует два способа ликвидации отрицательных последствий ВПК: его ликвидация (собственно ликвидация, либо конверсия) или коммерционализация.

Простая ликвидация производств ВПК нецелесообразна по вышеуказанным причинам. Поэтому по мере возможности необходимо проводить конверсию военных производств. По своим техническим параметрам наиболее близки к гражданской продукции радиоэлектронные и электромеханические системы военно-технического снаряжения и средства инженерно-технического обеспечения. Все остальные группы вооружений, в основном, несовместимы с гражданской продукцией и конверсии не подлежат, а потому должны подвергнуться либо ликвидации, либо коммерционализации.

Основными проблемами конверсии в настоящее время являются:

Во-первых, — недостаточное финансирование. По оценкам экономистов для модернизации ВПК требуется примерно 150 – 300 млрд. долларов США [2. с. 150]. При этом реальное финансирование конверсии из федерального бюджета не достигает и 300 млн. долл. в год [3, с. 26].

Во-вторых, — неспособность ряда отраслей народного хозяйства (например, ряд подотраслей машиностроения) в силу технологической отсталости ассимилировать высокие технологии из ВПК.

В-третьих, — необходимость сохранения технологической возможности реконверсии для военных нужд конверсируемых производств.

Таким образом, наиболее рациональным является перевод конверсируемых оборонных предприятий на выпуск гражданской продукции, близкой основному производственному профилю: воздушные, морские и речные суда различного назначения, двигатели, комплектующие, наземные средства и системы управления воздушным движением и т. п., аппаратура и оборудование связи, в т. ч. спутниковые системы связи, средства вычислительной техники, космическая техника для народного хозяйства и т. д. Также возможно использование испытательной базы оборонных предприятий для создания сертификационных и испытательных центров, где можно проводить испытания гражданской продукции на соответствие международным нормативно-техническим документам. Авиационная, электронная и радиопромышленность, в свою очередь, имеют существенные возможности по выпуску конкурентоспособной на мировом рынке гражданской продукции.

Роль государства должна заключаться в организации процесса конверсии (информационные, аудиторские, юридические услуги, помощь в привлечении кредитов, гарантирование кредитов, помощь в поиске новых технологий и их освоении и т. д.). Гражданская продукция отраслей ВПК представляет собой зачастую высокотехнологичный импортозамещающий продукт. Так как импортеры такого рода продукции пользуются в своих странах поддержкой правительств, то необходима защита внутренних производителей. Для этих целей целесообразнее широко использовать нетарифные способы ограничения импорта, так как при таком ограничении импорта ценовые пропорции изменяются незначительно, что позволяет им эффективно работать в качестве рыночного регулятора эффективности производств и инвестиций.

Тем не менее, доля ВПК, потенциально пригодного к конверсии¹, во всем ВПК довольно низка, что предполагает необходимость сохранения Военно-Промышленного Комплекса в его настоящем виде. Вопросы же сохранения данных производств в условиях существенного падения реализации в результате реформ требуют наращивания производства В и ВТ.

Потенциальными рынками продукции российского ВПК являются:

1. Внешний рынок вооружений. В конце 1980-х – начале 90-х годов СССР поставлял вооружений на сумму 15 млрд. долларов США, из которых 13 млрд. шли в долг дружественным странам. В настоящее время объем валютных поступлений от торговли вооружением находится на уровне 3 – 5 млрд. долл. в год. США ежегодно экспортирует В и ВТ на сумму 12 – 13 млрд. долл. Емкость мирового рынка вооружений составлял в начале 90-х годов 40 – 45 млрд. долл., однако, по оценкам экспертов, его объем в ближайшее время сократится до уровня 25 млрд. долл. в год. Доля России на настоящий момент не превышает 10 % [3, с. 42, 46].

Ситуация осложняется следующими факторами:

Во-первых, — тем, что на рынки вооружения активно проникают новые страны-поставщики, такие как Австрия, Израиль, Швейцария, Бразилия, Индия, Южная Корея, КНР.

Во-вторых, — такими факторами, как политическое давление стран-конкурентов и нежелание стран-покупателей нарушать традиционные связи и увеличивать тираж приобретаемого оружия.

В-третьих, — эргономическими и качественными недостатками российского вооружения, зачастую требующего доработки непосредственно в войсках и опасного для здоровья военнослужащих.

Тем не менее, в настоящее время мировой рынок оружия больше всего нуждается в современной авиации (50% потребности в В и ВТ), подводных и надводных кораблях (14% потребности), вертолетах, бронетехнике и ракетном оружии, средствах ПВО, артиллерийских системах, системах связи, управления и разведки. Если по последним трем позициям Россия уступает странам-конкурентам, то производимые отечественным ВПК тактический ударный комплекс «Точка У», истребители и штурмовики МиГ-29, Су-25 и их модификации, подводные лодки класса «Кило», корабли на воздушной подушке, ракетные корабли, вертолеты Ка-50 и Ми-28, танки Т-72М и Т-80У, боевая машина пехоты БМП-3, системы залпового огня «Смерч» и «Ураган», артиллерийские системы «Мета-С» и «Нона», зенитно-ракетные комплексы С-300В и С-300 ПМУ-1, «Бук-1», «Тор» и «Игла», стрелковое оружие и оружие специального назначения, средства индивидуальной защиты, приборы ночного видения и теплового обнаружения противника не имеют себе равных в мире. При этом, все вышеперечисленное вооружение – это уже вчерашний день российского ВПК, практически по всем видам вооружения уже имеются разработки следующего поколения, готовые к серийному производству. Все это позволяет, теоретически освоить до 80% мирового рынка вооружений. Однако для этого необходимо наладить систему сервисного обслуживания продукции ВПК, борьба же с конкурентами предполагает проведение агрессивной наступательной политики на мировом рынке вооружений.

Помимо вышеперечисленного российский ВПК может выполнять заказы на разработку новых видов вооружения по предложениям заказчика.

А. Илларионов вывел размер оптимальной нагрузки государственного бюджета страны в 10 – 12 % ВВП [1]. Таким образом, исходя из такого налогового бремени, можно констатировать, что увеличение реализации продукции ВПК на внешнем рынке до 24 млрд. долл.² позволит России потратить на свою армию до 3 млрд. долл. (81 млрд. руб. по текущему курсу доллара) без сколько-нибудь заметного снижения темпов роста экономики. В 1998 году затраты государственного бюджета на национальную оборону составили 56,5 млрд. руб. Конечно, такой размер военных расходов недостаточен для обеспечения национальной безопасности России, однако существует два способа увеличения военных затрат:

Во-первых, увеличение перераспределения средств через государственный бюджет. Использование данного рычага военной политики снижает эффективность функционирования экономики, а потому менее предпочтительно.

Во-вторых, увеличение емкости внешнего рынка вооружений. События на международной арене 1998 – 2000 годов показали, что в настоящее время происходит формирование многополюсного мира. При этом полюсов формируется как минимум пять: США, Западная Европа, Россия, арабские и азиатские страны. Такое противостояние неизбежным образом приведет к новому витку гонки вооружений – отказ США от соблюдения договора по ПРО, решение формировать свою систему ПРО и ответное предложение Путина по формированию общеевропейской альтернативной системы противоракетной обороны подтверждают данный прогноз и являются началом данной гонки вооружений. Так как на рынке существует два основных производителя В и ВТ (США и Россия), и при этом Россия имеет абсолютное превосходство по значительной номенклатуре производимых товаров (в том числе и по средствам ПРО), то возможности России по реализации В и ВТ существенно возрастают. При этом анализ геополитической обстановки говорит о том, что арабские и азиатские страны скорее будут покупать вооружение у России, так как имеют очень напряженные отношения с США. Также и страны Западной Европы постепенно движутся от США в сторону России (попытка создания альтернативной общемировой валюты «Евро» подтверждает это).

В таких условиях, наиболее целесообразной представляется проведение правительством России разного рода общемировых проектов, разгоняющих гонку вооружений, что, в свою очередь, увеличит реализацию продукции российского ВПК. Предложение Путина по формированию альтернативной системы ПРО и является таким проектом, так как формироваться такая система скорее всего будет из производимых Россией ПРО-комплексов.

2. Внешние рынки гражданского и служебного оружия. В рамках данного направления могут реализовываться стрелковое оружие и боеприпасы к нему (в том числе и для войск специального назначения), средства индивидуальной защиты, радиоэлектронные, оптические и электромеханические системы военно-технического назначения. К примеру, экспорт пистолета Макарова в 1993 году в США составил около 20 000 единиц, в 1994 году – 150 000 – в результате чего доля российского оружия на американском рынке пистолетов гражданского назначения превысила 10% [4, с. 18]. Представляется, что при должной постановке маркетинга и помощи государства в продвижении продукции на страновые рынки объемы продаж можно увеличить на один – два порядка.

3. Внутренний рынок гражданского и служебного оружия. Емкость данного рынка существенно возрастет с началом подъема в российской экономике, так как увеличится спрос на услуги частных агентств по охране бизнеса, и в случае либерализации оборота огнестрельного оружия среди населения. Можно оценить потенциальную емкость данного рынка в 1 – 1,5 млн. единиц огнестрельного оружия в год (5 – 7 млрд. руб. в год). На данном рынке могут также реализовываться и средства индивидуальной защиты, радиоэлектронные, оптические и электромеханические системы военно-технического назначения, что еще больше увеличивает емкость данного рынка.

Реализация В и ВТ на данных трех рынках не искажает соотношения между накоплением и потреблением в экономике, так как средства, полученные от экспорта направляются на закупку импортной продукции. Структура импорта же определяется структурой экономики, то есть рынком. Реализация же огнестрельного оружия внутри страны – это насыщение реально существующего конечного потребления.

4. Государственные закупки Министерства Обороны, Министерства Внутренних Дел, органов Прокуратуры и судебной системы. Данные затраты снижают темпы роста экономики и, в идеале, должны укладываться в налоговые поступления от ВПК.

Так как, во-первых, системе производства военной продукции свойственна ориентация на затратные методы ведения хозяйствования причиной чего является монопольная власть государства по закупкам вооружения, а во-вторых, основная масса прибыли от торговли оружием остается в распоряжении государства, поэтому целесообразно максимально расширить практику выдачи лицензий производителям военной продукции на самостоятельную работу на рынках вооружений (как внутренние так и внешние) в обход системы Росвооружения³. Контракты между государственными органами и производителями должны заключаться по возможности по рыночным ценам.

Самостоятельная работа производителей на рынке своей продукции и рынке банковского кредита позволит отойти от затратных методов хозяйствования. При этом постоянные контакты с конкурентами, изучение их опыта, позволит ускорить и расширить процессы конверсии⁴, а постепенная оптимизация структур военных холдингов создаст основу для их последующей приватизации.

Существенным остается вопрос обеспечения национальной безопасности России в условиях коммерционализации ВПК. Однако, так как стратегические противники России на политической арене являются также и ее конкурентами на рынке вооружений, то соблюдение военными корпорациями своих коммерческих интересов гарантирует и соблюдение военных интересов России. К тому же собственные службы безопасности крупных корпораций более эффективны в достижении данных целей.

Роль государства в работе с ВПК, таким образом, должна заключаться в активизации процесса гонки вооружений, помощи в продвижении продукции военного сектора на внешние рынки (маркетинг, межправительственные соглашения, информационное сопровождение, политическое давление и т. д.), помощь в получении информации о новейших разработках, помощи в лицензировании и защите «ноу-хау», оказании услуг по реструктуризации предприятий, помощи в привлечении коммерческих кредитов, сопровождении производств, развитие которых невозможно без долгосрочных программ развития (например, авиастроение).

Таким образом, вышеприведенный анализ показывает, что наиболее эффективная политика государства в сфере ВПК заключается в коммерционализации военных производств, активном содействии расширению мирового рынка вооружения, агрессивном внедрении продукции национального ВПК на данные рынки и либерализации обращения огнестрельного оружия внутри страны. В стране также должны производиться процессы конверсии. Так как конверсионные проекты должны быть по возможности экономически эффективны, то их проведение целесообразно децентрализовать и возложить на военные компании. Роль государства в этом процессе должна заключаться в решении организационных и информационных проблем предприятий, помощи в получении кредитов из коммерческих источников.

Необходимо отметить, что сделанные выводы не соответствуют общепринятым моральным ценностям и не затрагивают проблему нагрузки ВПК на экологию. Тем не менее, в рамках существующей геополитической ситуации необходимость обеспечения национальной безопасности неотвратимо приведет к существенному увеличению производства В и ВТ. Таким образом, целью управления Военно-Промышленным Комплексом становится минимизация потерь экономики при определенных минимально необходимых для целей национальной безопасности объемах производства. Наиболее эффективным решением является переложение данного бремени на другие страны – на потребителей производимой в России продукции ВПК. Полученные же от торговли В и ВТ средства по необходимости могут направляться на решение экологических проблем, порожденных расширением военного производства.

Литература:

1. А. Илларионов Как Россия потеряла ХХ столетие / / Вопросы экономики, 2000, № 1, с. 4 – 26;
2. Экономическая реформа и инвестиционная политика, — М., 1996;
3. Военно-Промышленный Комплекс России: реальность и перспективы развития, — М., ИНИОН РАН, 1997;
4. Русские идут // Master ружье, 1996, № 3/4, с. 18 – 24;

1. Необходимо также учесть и сомнительность экономической эффективности многих конверсионных проектов.
2. Данная цифра представляется вполне реалистичной.
3. В настоящее время право на самостоятельную работу на внешних рынках имеют «МАПО», «ОКБ Сухого», АО «Росвертол», нижегородское предприятие «Гидромаш», АОЗТ «Метровагонмаш», «Ижмаш», концерн «Антей», Уфимское машиностроительное объединение, Тульское КБ приборостроения и некоторые другие.
4. Зарубежные военные корпорации стараются диверсифицироваться в производство гражданской продукции, так как большая доля военного производства, как показывает практика, снижает эффективность и гибкость компании.